Оазис «хана» близ Парижа

Европейцы его называли «Чингисханом балета» или «татарским тигром». Выдающийся танцовщик Рудольф Нуриев оставил после себя немало загадок, которые до сих пор не разгаданы.

Ковер на могиле

Названный в 23 года первым танцовщиком мира, реформатор классического балета Рудольф Нуриев (1938-1993 годы) был похоронен на участке муниципального кладбища Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем, называемого с 1920-х годов Русским.

Видимо, тогда же один из ведущих художников Гранд-опера Эцио Фриджерио, друг и коллега танцовщика, предложил оформить могилу мозаикой в виде килима – двустороннего ковра ручной работы.

Могила Нуриева – яркое пятно на фоне серых надгробий Русского кладбища

 В древности ковры называли оазисами, то есть местом отдохновения после долгих странствий. В кладбищенском контексте идея отдыха весьма уместна. В орнаменте ковра заключены традиции, тайны и мудрость Востока, к которому татарин Нуриев был причастен по праву рождения. Его далекие предки были кочевниками. При непрестанных перемещениях они могли украшать свой быт лишь коврами, которые непременно брали в дорогу.

Рудольф соблюдал традиции предков и обязательно укладывал в гастрольный багаж любимые ковры.

Кочевник при доме

При кочевом образе артистической жизни (а Нуриев ежегодно участвовал в десятках спектаклей, проходивших на сценах многих стран мира) он нуждался в надежном крове. Но такого крова не было, и ощущение теплого домашнего очага дарил ковер: классическая техника ручного плетения не претерпела на протяжении столетий никаких изменений. Именно она вместе с уникальным качеством изделия свидетельствовала о благосостоянии и утонченном вкусе, чем в полной мере обладал Нуриев.

Рудольф Хаметович был мусульманином. Известно, что ислам, запрещавший изображение живых творений Аллаха, диктовал суровые, аскетичные правила. Орнаменты восточных ковров говорят с посвященными языком символов и абстракций, становятся для них книгой о мироздании, которое обретает после смерти новое измерение.

Идея ковра появилась у Эцио Фриджерио не на пустом месте − Нуриев слыл коллекционером дорогих и красивых предметов старины. Эскиз ковра – могильного памятника, выполненный Эцио Фриджерио, повторяет рисунок одного из любимых восточных ковров в коллекции Нуриева.

Рудольф Нуриев как истинный кочевник всюду возил с собой ковры

 Парижские русскоязычные гиды смакуют байку о том, что мозаичное произведение было выполнено едва ли не начинающими ремесленниками местного колледжа искусств, и ковер – коллективная дипломная работа. Однако это миф.

Надгробие было изготовлено в 1996 году по технологиям итальянской мозаичной мастерской Akomena Spazio Mosaico в Равенне. Мозаика ковра выполнена из мелких квадратной формы элементов с плотным прилеганием деталей, без видимых швов. При этом поверхность мозаики оставлена шероховатой, с весьма резкими изменениями уровня элементов. Этот художественный прием создает впечатление ковровой текстуры.

Впечатление настолько велико, что посетители кладбища не могут держаться от искушения прикоснуться к мозаичному ковру, недоумевая, почему он не намокает под частыми в Париже дождями. И лишь прикоснувшись, понимают, что на могиле лежит не настоящий ковер.

Яркое пятно среди крестов

Но уместно ли на Русском кладбище яркое пятно надгробия Нуриева на фоне невыразительных серых могильных крестов?

Ковровое надгробие, нарушившее 6 мая 1996 года скромное очарование кладбища Сент-Женевьев-де-Буа, − единственное в своем роде, отражающее память о балетном гении.

Богатством и разнообразием элементов ковер словно напоминает нам о разносторонней личности Нуриева. Он был талантлив во многом: балет, сценография, искусство костюма и драматическое искусство, живопись.

Эксперты считают, что техника килима, воплощенная в виде могильного памятника, имеет скрытый смысл: Нуриев был одинаково талантлив и на сцене, и в жизни. Стремление окружить себя изысканной роскошью дома было продолжением того, что Нуриев делал перед зрителем. В быту и на сцене он гармонично сочетал классику и модерн, был великим танцовщиком и выдающимся художественным руководителем Гранд-опера.

Имея возможность быть похороненным на престижном кладбище Монмартр, где упокоился его великий коллега Вацлав Нижинский, Нуриев поручил своему адвокату выбрать участок на скромном русском эмигрантском кладбище в 30 километрах от Парижа.

Парадоксальная личность

Будучи легендарно скупым человеком, Нуриев тем не менее основал в 1975 году Фонд помощи талантливым танцовщикам. Он решил выделять стипендии подающим надежды исполнителям из стран бывшего СССР, чтобы они могли в течение года учиться на Западе, при условии что артисты вернутся на родину и будут способствовать развитию танца в своих странах.

Пестрота надгробного ковра говорит о крайне противоречивом характере танцовщика, сочетавшем несовместимое.

Интерьер дома Нуриева на острове Галли

Выросший в семье с весьма скромным достатком, Рудольф Хаметович тяготел к приобретению элитной недвижимости. Известно, что у него были квартиры в Нью-Йорке и Париже, дома в Лондоне и Сен-Бартелеми, ранчо в США и остров Галли в Средиземном море. Кстати, когда аукционный дом «Кристис» устроил аукцион вещей великого танцовщика, его поношенные комнатные туфли, первоначально оцененные в 40-60 долларов, были проданы за 9200. Известна его страсть к приобретению редких ковров, которыми он покрывал полы и стены принадлежащих ему владений.

Он был таким

Идея мозаичного ковра, воплощенная в Сент-Женевьев-де-Буа, оказалась востребована и вне кладбища.

В частности, художественным центром открывшегося весной 2013 года в Киеве парка имени Гейдара Алиева стала мозаичная копия ковра «Шейх Сафи» (в натуральную величину − 5,34 метра на 10,51 метра), считающегося одним из самых древних (1539 год) дошедших до нас тебризских ковров. По ковровой композиции в Киеве стекает вода, которая переходит в многоярусный водопад. Оригинал «Шейха Сафи» более двух веков хранится в Музее Виктории и Альберта в Лондоне. Ковер был соткан по заказу шаха Тахмасиба для ардебильской мечети Максудом Кашани в ковроткацких мастерских Тебриза.

Тебризские ковры родственны парижскому надгробию. Прежде всего, цветовой символикой. Те же три главных цвета: красный, золотой, голубой. Традиционно в классических персидских коврах красный цвет символизировал красоту, мужество, удачу, золотой – богатство и власть, голубой – знак величия и благородства. Это те качества, которыми, по мнению исследователей его творчества, безусловно, обладал Рудольф Нуриев.

Тамара КИСЕЛЕВА
ТАЙНЫ ХХ ВЕКА